Маккензи опрометью вылетел из дома Берта Хэммонда и кинулся к месту событий.
- Держите его! - приказал он.
- А-а-а!.. Не надо! Нет! - голосил Дюлани.
- Отойдите в сторону! - велел Куперам один из людей Маккензи.
Они попятились прочь.
Маккензи подбежал к толпе, окружившей Дюлани, чтобы увидеть пойманного. Затем попятился с ужасом в глазах, протянув руки в сторону извивающегося, брыкающегося пленника, и закричал:
- Моро-кунда!
В следующий миг произошло невероятное. Державшие Дюлани дюжина сильнейших мужчин поселка как по команде выпустили его, точно это был раскаленный уголь или бомба, грозящая разорваться, и рассеялись кто куда. Отбежав на безопасное расстояние, мужчины образовали вокруг геолога широкий круг и взяли его на прицел.
- Прочь! - крикнул Маккензи, обращаясь к Куперам. - Бегите прочь! На этом человеке проклятие!
- Сделаем, как он говорит, - посоветовал Купер-старший, и все трое поспешили укрыться во дворе дома, откуда могли наблюдать за происходящим.
Дюлани, стоя в одиночестве посредине кольца вооруженных людей, кричал:
- Не слушайте его! Это ложь!
- Тихо! - приказал ему Маккензи.
- Остров обречен! - не унимался Дюлани. - Все животные и птицы его покинули, приливы затопляют низины, подземные толчки учащаются!
- Молчать! - вновь подал голос Маккензи и, обращаясь к своим подручным, добавил: - Том и Эндрю, принесите протекторы. Быстро!
- Вы что, не слышите? - не унимался геолог. - Бегите с острова, покуда есть возможность! Келно вас обманывает!
Том и Эндрю вернулись, неся что-то вроде охапки красных шарфов, которые тут же были розданы участникам оцепления. Каждый намотал себе на шею по такому шарфу, после чего, как по мановению волшебной палочки, все вновь осмелели и двинулись к Дюлани.
- Схватить его и увести! - распорядился Маккензи.
Маккензи, казалось, был потрясен всем происшедшим. С извиняющимся видом он повернулся к Куперам и выдохнул:
- Я ведь предупреждал: это совершенно иной мир, где многое недоступно нашему разумению.
Доктор Купер, выйдя из укрытия, шагнул к Маккензи и сурово потребовал:
- Я жду от вас объяснений.
- Моро-кунда...
- Мне этого недостаточно! - отрубил доктор.
- Мне нечего больше сказать, - произнес Маккензи. - Каких вы ждете от меня объяснений? Это не болезнь, не инфекция - это... это зло, проклятие, безумие, которое овладевает человеком, если он ступает туда, куда не следует, оскверняет святыни или не повинуется царящим здесь силам.
- Вам вверена миссия проповедовать Евангелие Иисуса Христа! - горячо произнес Купер. - Вместо этого вы произносите речи, достойные оккультиста! Если это болезнь - называйте ее болезнью, если сумасшествие - сумасшествием; и не думайте, будто я поверю всей этой темной, необъяснимой абракадабре, позаимствованной у шаманов!
Глаза Маккензи приняли ледяное выражение.
- Было время, когда и я думал так же, но многому научился на этом острове, - парировал он. - Существует такое, что вам не понять, доктор...
- Тогда просветите меня. С плохо сдерживаемым гневом Маккензи взглянул на Купера:
- Запомните мои слова, милый доктор. Этот человек некогда был известным, умнейшим преподавателем колледжа и видным членом здешней общины. Теперь это лишь бредящий умалишенный, маньяк, обреченный. И я уверяю вас: к завтрашнему утру его уже не будет в живых! Мне уже доводилось видеть это прежде. Я знаю.
- Не будет в живых из-за проклятия?
- Нельзя противиться или перечить силам, которые управляют этим островом. Это приводит к... моро-кунде.
Доктор Купер, указывая пальцем на Мак-кензи, заговорил, все повышая голос:
- Похоже, вы забыли силу креста? Забыли, что власти Иисуса Христа не страшны никакие козни сатаны? Вы не должны поклоняться им!
- Ничто не в силах сокрушить могущество духов, правящих здесь, - не сдавался Маккензи.
- Даже Евангелие Иисуса Христа!
Доктор Купер застыл, не находя слов. Маккензи же, сочтя разговор законченным,
сделал Куперам знак следовать за ним со словами:
- Я позаботился о том, чтобы вас разместили поудобнее. Завтра утром можете тронуться в обратный путь.
В домике для гостей оказалось тепло и мило. Постели были мягкими и удобными. Однако Куперы чувствовали себя неуютно. Доктор не отходил от двери и не снимал с пояса кобуры. Он был настороже. Джей поглядывал из окна на джунгли. Лайла, сидя возле другого окна, напряженно ловила любой новый звук.
- Что-то тут неладно, - прошептал Купер-старший.
- Моро-кунда! - с отвращением произнесла Лайла. - Какую же мерзкую игру затеял тут Маккензи?
- Я не заметил, чтобы с Дюлани что-то было настолько уж неладно, - подхватил ее отец.
- Ты уверен? - спросил Джей. - Мне он показался просто психом.
- А ты помнишь, что он говорил про затопленные приливами низины? Мы ведь видели это своими глазами!
- Да-да, те самые пальмы в бухте! - вспомнила Лайла.
- Верно. А что Дюлани сказал про диких животных? За все время нам ни разу не встретился ни один зверь, и птицы не пели.
- Господи... - дошло и до Джея. - На всех других островах, где мы побывали, шум и гам в джунглях такой, что оглохнуть можно!
- Да и сам Маккензи... - задумчиво проговорил Купер-старший. - Для проповедника Евангелия он высказывает слишком странные идеи.
- Вроде того, что Иисус пришел на землю, чтобы избавить нас от невежества? - подхватил Джей.
- Да он пришел вовсе не за этим, а чтобы спасти нас от греха! - воскликнула Лайла.
- А как вы относитесь к тому, что в этом поселке даже церкви нет? - спросил Джей. - Вместо нее какой-то зал для собраний, где они "обсуждают духовные вопросы"! Кстати, за всю экскурсию я ни у кого не видел и в помине Библии!
- И креста тоже! - добавил отец. - И ни разу он не заикнулся о молитве, богослужении или чтении Писания...
- Хорош миссионер, ничего не скажешь! - заключила Лайла.
- А слышали, как он сказал, будто записка написана давным-давно? Он, верно, не заметил, что там стоит число. Она была написана полтора месяца назад!
- Потом он утверждал, что у них тут ни у кого нет оружия, - вставил Джей. - А на самом деле его оказалось навалом, когда потребовалось схватить Дюлани!
- Наконец, все разглагольствования о строительстве нового мира своими руками и грядущей эре всеобщего примирения... - вспомнил доктор Купер. - Маккензи упомянул о Водолее, но я что-то не слышал, чтобы в связи со всем этим он хотя бы раз сослался на второе пришествие Христа.
- А как Дюлани назвал Маккензи? - поинтересовалась Лайла.
- Келно, - ответил ей отец. - Понятия не имею, что это значит.
- Да, а красные шарфы - для чего они? Как могут они защитить от заразы?
- Не от заразы. А от... проклятия, злых духов, неведомых сил - или как там их зовет Маккензи... Это все входит в правила игры.
Шарфы - это "протекторы" на его языке. Что-то вроде амулетов или заговора от бед. Это колдовство, одним словом. Так не должно быть.
- Пап! - вдруг взволнованно шепнул Джей. - Гляди!
Доктор Купер и Лайла приникли к окну.
- Потуши свет! - скомандовал отец, и Лайла мигом повиновалась.
Они застыли возле окна, в абсолютной темноте, вглядываясь в беспросветные, мертвые джунгли.
Наконец где-то в глубине леса им удалось различить мелькающий среди деревьев и лиан огонек.
- Туземец Свеча... - определил Джей.
- Что он там делает ночью? - полюбопытствовала Лайла.
- Постой... - оборвал ее отец. - Джей, приоткрой-ка окно!
Джей распахнул окно настежь, и они притаились, стараясь не дышать. Теперь они услышали... Что-то вроде пения с подвываниями хора, прерываемого порою каким-то коротким выкриком. Все это было странно и жутко.
- У них что там, вечеринка? - предположил Джей.
- Причем в джунглях, где, по их словам, таятся некие злые силы и где опасно показываться даже днем... - вставил Купер-старший. Затем, послушав еще минуту, глубоко вздохнул и произнес:
- Кто-нибудь хочет сходить на разведку?
- Что?.. - вздрогнула Лайла.
- Я готов! - откликнулся Джей. Они достали из своих мешков темную маскировочную одежду, переоделись в нее, взяли фонари и, не включая их, подошли к двери и прислушались. В поселке было так тихо, точно все вымерло. Тишину нарушали лишь странные звуки, доносящиеся из джунглей.
- Туда, под дерево! - шепнул Купер-старший, и все трое, скользнув из двери через слабо освещенную улицу, очутились в тени развесистой пальмы.
- Теперь до той рощицы! - вновь скомандовал отец, и они один за другим перебежали в следующее укрытие.
Так, короткими перебежками они одолели расстояние, отделявшее их от того ответвления дороги, которое вело в джунгли.
- Уж теперь-то мы узнаем, что от нас скрывал Маккензи, - прошептал Купер-старший.
Оставив огни поселка за спиной, они двинулись вдоль по тропе, в глубь влажной, таинственной темноты джунглей. Где-то впереди, не переставая, раздавались пугающие завывания и крики. Куперы на ходу включили свои фонари, направив их в землю, чтобы различать дорогу.
Почва под ногами была мягкой, покрытой перегноем и мхом, что позволяло передвигаться бесшумно, лишь порою хрустела под ногой у кого-нибудь случайная ветка. Сверху, точно липкие черные пальцы, нависали невидимые в темноте лианы, окропляя их время от времени водою и клейким соком. Тропа становилась все уже и трудноразличимое. Затем раздвоилась.
- Мило... - заметил Джей, остановившись у развилки.
- Придется разделиться, - сказал Купер-старший. - Лайла, ты оставайся здесь и подай нам сигнал, если заметишь, что кто-то идет сзади. Джей пойдет по правой тропе, я - по левой.
Все так же направив фонари в землю и пригибаясь, чтобы избежать омерзительного прикосновения скользких лиан, доктор и сын тронулись вперед, каждый в своем направлении.
Лайла погасила фонарь и теперь стояла в полной тьме. Некоторое время до нее еще доносился звук удаляющихся шагов отца и брата, шелест задетых лиан, хруст веток. А голоса в отдалении все продолжали завывать, стенать и скандировать что-то...
Хлюп-хлюп.
- На что это я такое встала? - подумала Лайла, включила фонарь и посветила себе под ноги. Странный мох... Она перешла на более надежный участок земли.
Вновь хлюпанье и хруст. Что это? Никакого мха тут нет.
Опять хруст ломаемых побегов... Лайла переступила на месте - никакого звука. Значит, это не она.
Хруст. Она окаменела. Где-то капли, громко отдаваясь в тишине, одна за другой падали на лист неизвестного растения...
Хруст, еще...
- Отец, - выговорила она громким шепотом. - Это ты?
Ответа не последовало. Спустя немного вновь что-то хрустнуло.
- Джей?.. Эй, ну, отзовитесь же! Неподалеку зашелестели задетые лианы. Лайла зажгла фонарь, свет которого белой полосой разрезал темный мох. Она посветила вперед, пытаясь различить что-нибудь сначала на одном ответвлении тропы, затем на другом. Ни отца, ни брата...
Хруст! Теперь прямо у нее за спиной! Она рывком обернулась.
- А-а-а! - страшный, пронзительный, леденящий кровь вопль потряс все ее существо. Фонарь полетел в кусты, тогда как сама она, опрокинутая чем-то на землю, пыталась высвободиться из опутавших ее корней, лиан, веток и побегов. Что-то держало ее за ноги! Она рванулась, брыкаясь ногами и цепляясь за растения, в попытке освободиться. Затем попыталась кричать, но крик утонул во мху, куда она ткнулась лицом при падении. Лайла вновь хотела брыкнуть ногами и ползти вперед, однако теперь освободиться из плена было уже невозможно. Что-то тяжелое держало ее, тянуло, приникало к телу, поглощая его дюйм за дюймом...
