В Анетиуме миссионеры собрались вместе, чтобы решить, что делать дальше. Кроме своей Библии и таннезийских переводов Патон ничего не смог спасти. Вначале он рассчитывал остаться в Анетиуме и работать над переводом Слова Божьего на таннезийский язык, чтобы когда-нибудь возвратиться туда. Но потом выявилось очень плохое состояние его здоровья. Нужно было в первую очередь поправить его, иначе дальнейшая работа в этом регионе ставилась под вопрос.
Хотя Австралия была ближе всех к Новым Гебридам, миссию здесь поддерживали до сих пор только Шотландия и Новая Шотландия (канадская провинция). Миссионеры согласились, что Джон Патон должен ехать в Австралию, чтобы проехать там по церквам и вызвать интерес верующих к миссионерской работе на этих островах. Для этого были две причины.
Во-первых, чтобы евангелизировать на всех островах Новых Гебридов, нужны были миссионеры, а также большая помощь и поддержка для них. Во-вторых, миссия на этих островах очень нуждалась в миссионерском пароходе, могущем перевозить людей, что стало совершенно понятным после случая на Танне. Миссионеры надеялись этим повысить безопасность и улучшить обслуживание. Они знали, что значит быть брошенными на произвол торговцев сандаловым деревом, они не раз испытали это на себе.
Эти решения дали неожиданные результаты. Посещение Джона Патона Австралии и сообщения его там о событиях на Танне вызвали большой интерес к миссионерской работе на Новых Гебридах. Были приобретены два парохода и нашлись желающие обслуживать их.
Один за другим из Австралии были посланы миссионеры – и один остров за другим приобретались для Господа. Посеянное со слезами на Танне привело к жатве на Новых Гебридах! Для Джона Патона открылись новые пути...
Австралия
“Один торговец деревом, который хотел через несколько дней отправиться в Сидней, согласился взять меня с собой за десять фунтов стерлингов. Первым моим занятием на борту парохода было сшить своими руками себе рубашку! Ведь я смог спасти только то, что было на мне! Для этого мне в Анетиуме дали кусок материала.
Я скоро узнал, что капитан корабля очень жесток и своенравен. Это был настоящий образец безбожных и бессовестных торговцев в тех морях. Он бил своих людей, даже штурмана, часто и немилосердно. Он и его жена, одна из островитянок, но все же не такая плохая, как муж, занимали каюту. Я должен был спать в помещении, где были сложены стволы сандалового дерева, без постели и одеяла! Я был вынужден день и ночь быть в одежде, и это было мучением, так как мы должны были проплыть 1400 английских миль. Взятые запасы пищи были очень малы, а кушанье едва съедобным. Мне приносили еду в тарелке на палубу, где я был целый день.
Стюард часто поднимался ко мне с окровавленным лицом из нижних помещений корабля, где капитан в ярости избивал его первым попавшимся предметом. Я несколько раз говорил о нем с капитаном, но без успеха. Я записал себе точные данные жестокого обращения с расчетом в нужном случае применить их.
Прибыв в Сидней, капитан уволил этого молодого человека, ничего не заплатив ему. Тот нашел меня и, горько плача, рассказал мне о своей беде. У него была старая мать, которой он теперь ничем не мог помочь. Я посоветовал ему, чтобы он сказал капитану, что подаст на него жалобу в суд и что я пообещал быть свидетелем. После этого молодой человек тут же получил все, что ему было положено, о чем он мне с благодарностью сообщил.
На борту были также два островитянина. Так как они не понимали по-английски, то вместо приказаний капитан толкал их и бил, это было настоящим дерганьем на рабочем месте. Когда мы пришли в Сидней, он дал им немного материала. До тех пор они были раздеты. На вопрос инспектора, осматривающего пароход, что это за люди, капитан обманул его, сказав, что это пассажиры. Больше вопросов не было, тот не потребовал в доказательство никаких документов! И все же каждый, кто знаком с торговцами Южного моря, знает, что они продадут любого туземца как свою собственность тому, кто больше даст за него. И это называют "рабочим рынком"!..”
Судьба жителей островов, где алчные торговцы рабами опередили миссионеров, в случае с этими двумя бедными людьми стала для Патона предельно ясной. То же самое он наблюдал у коренных жителей Австралии – аборигенов. И здесь поселенцы и торговцы опередили миссионеров. Именно здесь Патон понял причину исчезновения народа, не охваченного миссионерской работой, в соприкосновении с так называемой христианской, а в действительности материально заинтересованной цивилизацией.
Патон призвал австралийцев к ответственности. Он в своих проповедях говорил о духовной нужде островов Меланезии, для которых Австралия является самым близким христианским соседом. Его сообщения тронули сердца многих христиан Австралии. Но особый отклик на зов о помощи Патон нашел у детей воскресной школы.
“Дети были полны интереса. Я придумал такой метод помощи, который приносил бы им радость, и особенно ясно открывал им их действительное личное участие. Я сделал их совладельцами миссионерских пароходов, напечатав маленькие акции стоимостью шесть пенсов. Дети купили многие тысячи этих акций, которые они с гордостью показывали в своих семьях. Они чувствовали радость при мысли, что им принадлежат пароходы, несущие Благую Весть каннибалам”.
Через двадцать лет дети этих детей из воскресной школы Австралии все еще поддерживали своими постоянными маленькими вкладами пароходы миссии на Новых Гебридах!
Радость даяния охватывала не только нужды пароходов, но и содержание новых миссионеров, учебу учителей из местных жителей. В это время Патон получил сообщение о смерти супругов Матисон. Теперь на островах осталось только четыре миссионера... Должен ли Патон все же идти в Шотландию, чтобы звать новых слуг для работы в деле Божьем?
Все книги
